Я до сих пор чувствую вкус этого бергамотового чая на своих губах. Вкус того чая, которого заваривал мне он… Он? А разве… Это важно, кто он? Только он мог ставить чашку незаметно, почти мне под нос, только он не нагревал воду до накалённого состояния… Это было что-то необычное и этот чай… Он всегда менял вкусы. Когда-то зелёный, иногда чёрный… И вот он, последний чай был бергамотовым. Последний? Почему я ловлю себя на мыслях какого-то странного содержания? Последний.. Только он… Теперь я стреляю глазами, так умело подведёнными, суживаю их, всматриваясь в того или иного человека, вглядываясь, а вдруг это… Мне нечего больше сказать. Я не могу подобрать слов. Очередной раз лизнула губы.. Вкус чая. Запах кофе утром заставляет меня подскакивать, бежать, собирая коленками углы, на кухню, но смотря на пустой стол и понимая, что это запах из ресторанчика за углом, приходится идти обратно в постель, зарываться в белоснежное одеяло, давая своим непослушным каштановым волосам беспорядочно рассыпаться по подушке. А ведь потом на работу, тащить несчитанную кипу бумаг, документов, договоров, просто каких-то рисунков, которые набрели во время работы. Судорожно перебираю и пересчитываю замочки на кулоне, колечки, сцепления, резцы на кулоне. До неприличия длинные ногти скользят по всему этому, как будто, так и надо. Словно это повторялось так часто, что было просто машинальным, рефлекс… Условный рефлекс. Ах, опять эта биология. Генетические формулы вскакивали перед лицом, навивая неприятные ощущения, заставляя поджать губы и зажмуриться. Аш два.. цэ о.. Феррум цэ о три… Гидраргиум пэ о четыре… Кальций хлор… Голова раскалывается, а ведь те самые листы, которые надо тащить исписаны именно ими. Реакции, зарисовки аппаратов восстановления и получения. А между этими цифрами и латиницей стихи.. Снова почувствовав запах кофе, потянулась за листком, где стихи. Рифма невпопад. Стихосложение абы какое.. Жалкие строчки, скупые слова.. Шёпотом…
И так мы бились с тобой до рассвета,
Ты в пользу тьмы, я в пользу света.
В живой воде и под землёй,
Сражались долго свет со тьмой.
Ударило тогда нас, словно током,
Кровь потекла по кровостокам.
Незримой болью сомкнулись руки,
Они ведь дерутся не от скуки.
Два бьющихся сердца в груди
Сорвались с мирского пути.
И битва продолжалась до заката,
Ты в пользу гроба, я в пользу сада.
Желанием сбивая все потери,
Как луч луны после ночной метели.
Недолго думав, взвыл мотив,
Погасших пепельных молитв.
Стоит орган, за ним душа,
Шурует пальцем не спеша.
Один протяжный стон, второй,
Он третий стон берёт ногой.
Но не остановился бой,
Никто из них не ушёл ни покой.
Сомкнувшись снова мечами,
Продолжали то, что начали.
И, кажется, что вот-вот, и оно кончится. К чёрту всю работу… Но именно это должно было помочь ей забыть всё, что когда-то было. Так как будущего у неё нет, а зачем тогда знать прошлое?